28 декабря — Международный день кино.
28 декабря 1895 года в Париже прошел первый сеанс синематографа братьев Люмьер. Именно эта дата и стала днём празднования Международного дня кино.
В Геленджике живёт и работает на Черноморской киностудии увлечённый человек – Радик Аскаров. Он – оператор-постановщик более пятидесяти документальных и художественных фильмов, сериалов и телевизионных программ. Накануне праздника с Радиком Салиховичем встретились наши корреспонденты.
— Вы встретились с миром кино ещё в детстве: в конце 70-х были детским актёром на киностудии «Узбекфильм». Почему в будущем не выбрали профессию киноактёра, а поступили на операторский факультет ВГИКа?
— В кино я попал благодаря родителям. Папа был заместителем директора гаража на киностудии, мама — бухгалтером в бюро пропаганды советского киноискусства. Так что детство у меня было довольно интересным. Школа находилась в двух кварталах от киностудии, где периодически проходил отбор школьников для съемок в кино. Затем проводились кинопробы, как в большом кино: с гримом, со светом, в декорациях и обязательно на пленку. Конкуренция была жесткой, после проб ты мог попасть в категорию «эпизодников» со словами или без. Ну а в хорошем случае попадал в категорию актеров на главные роли. Так что за время учёбы в школе я снялся в четырёх фильмах.
В результате же ко времени окончания школы я понимал, что никаких актёрских дарований у меня, вообще-то, и не было. На съёмках я просто вёл себя естественно, «как в жизни», в камеру не смотрел, знал текст, слушался режиссёра. Благодаря родителям и участию в фильмах знал все секреты кинопроизводства. Из всех профессий в кино больше всего мне нравилась работа кинооператора. И, окончив школу, не дожидаясь выпускного вечера, я рванул в Москву, чтобы стать студентом Всесоюзного государственного института кинематографии.
— Вы сняли немало документальных картин, но игрового кино гораздо больше. Почему отдаёте предпочтение художественным фильмам?
— Документальное кино люблю за «правду в 24 кадра в секунду». Оператор в документальном кино фиксирует историю в происходящем или ушедшем времени, и изменить что-то уже практически невозможно. Все запрограммировано жизнью.
В игровом — художественном — кино больше жанров, не исключая даже документального кино, возможности придумать историю, проявить фантазию, снять то, чего не может быть в жизни. Нас учили, исходя из литературной драматургии, строить изобразительную драматургию, работать с образами и эмоциями. И, конечно, есть обратная дополняющая сторона — это владение технологией кино: свет, цвет, оптика, химия, физика движения. Мне это больше по душе.
— Вы успешно работали на крупных киностудиях. Почему вдруг при таком опыте и таланте связали свою жизнь с провинциальной Черноморской киностудией?
— После окончании ВГИКа и службы в армии я попал на Ленфильм, в творческую мастерскую первого экспериментального фильма Алексея Германа. На этой киностудии я снял первые свои фильмы. Даже хотел остаться в Ленинграде навсегда. Но жизнь вносит свои коррективы: пригласили на Одесскую киностудию, затем на студию им. Горького, в фонд Ролана Быкова, на Мосфильм. Так я окончательно
осел в Москве.
В 90-х киностудии отстранились от творческих работников, вывели всех за штат, все разом стали «свободными художниками».
В 2000 году я в составе съемочной группы фильма «Марш-бросок» впервые прилетел в Геленджик. Солнечный город, горы, море — я был очарован, даже поражен. Познакомился и подружился с ребятами, которые нам помогали в процессе создания фильма. И тогда появилась идея создать маленькую студию на берегу Черного моря. За 20 лет я не раз приезжал в Геленджик снимать кино и сериалы. А два года назад окончательно перебрался сюда с семьёй.
— Многого удалось достичь Черноморской киностудии за эти годы?
— Вначале нас было два-три человека, начинали с одной машиной. За эти годы менялись люди, техника, появлялись и исчезали локации мест съемок. Город менялся и становился более интересным в визуальных съемках. На студии уже есть всё, что необходимо для качественного предоставления услуг: спецмашины с генераторами, костюмерные, гримёрные, туалеты, мастерские для художников и реквизиторов, игровой транспорт, актерские вагончики – пожалуйста, все для вас, дорогие кинематографисты. На сегодняшний день делаем упор на развитие оборудования для различных спецэффектов: огневые и дождевые установки, для создания ветра, снега, тумана, молний, особенно востребована технология подводных съемок.
Уже три года помогаем студентам киношкол Москвы и Петербурга. Если Черноморской студии нравится замысел, идея, то мы все сделаем, чтобы студенты могли реализовать задуманное. Обеспечиваем техникой и специалистами для съёмок учебных и дипломных работ. Помогаем в осуществлении съемок на воде, в горах.
Ведь как думают молодые кинематографисты: вышли на берег, выставили свет, поставили камеру, запустили «коптер» — и делай, что хочешь. Но, к сожалению, не все тут гладко. Всё Черноморское побережье – это приграничная зона, тут тебе и частная собственность, и военные с радарами, и не всегда можно лодку заполучить. Порой заранее, до трех месяцев, проходит целый комплекс мероприятий: общение, переговоры, согласование, письма, звонки… К сожалению, бывают отказы в съемках, погода иногда капризничает.
— Какие планы у Черноморской киностудии?
— Конечно, хочется сказать «громадные». Как прозвучала фраза героя из фильма Вуди Аллена: «Хочешь рассмешить бога — расскажи ему о своих планах». Жизнь иногда вносит довольно сильные коррективы. Например, этот чертов ковид. Сколько проектов закрылось! У меня друзья и коллеги не смогли вовремя запустить сериал про аэропорт, все ходят в масках. Репортажные съемки провести просто невозможно. Мы пробуем создать инфраструктуру кинокластера на юге, занимаемся поиском интересных идей и сценариев.
— Снимает ли Черноморская киностудия свои фильмы?
— Мы снимали и будем снимать, но в рамках заказов от телеканалов. Это сериалы, с ними чуть проще. С кино сложнее. Очень сложные процессы подачи заявок, прохождения конкурсов и «пичингов», получения прокатного удостоверения, получения и особенно отчетности государственных денег и т.д. Приходится пройти много ступеней, если они есть, а иногда их и не видно.
— Не боитесь, что профессия кинооператора в скором времени перестанет быть востребованной?
— Все может быть. «Благодаря» интернету всё меняется. Это благо, но это и зло. Молодым уже не нужно учиться, заканчивать институты и киношколы. Их учит интернет, там полно «учителей». Снимают на свои смартфоны и маленькие «экшенкамеры». Там тебе и звук, и любое изображение в любом формате. И монтировать можно прямо на ходу. Интернет-сайты даже финансируют эти проекты, окупая затраты рекламой. Порой воруют видео друг у друга. По-тихому закрывают понятие «авторство». В лёгком доступе куча бесплатных видеоизображений, легче отдать сто рублей за иной пейзаж или натюрморт и вмонтировать в своё «кино». Жизнь таких фильмов от силы сутки, а может, трое. Ну а дальше в бездну… А что делать?
Я состою в Гильдии кинооператоров России, периодически нам приносят или присылают деморолики молодых операторов. И почему-то большинство из них уверены, что если в деморолике присутствуют красивые пейзажи, кадры рекламы и музыкальных клипов, то у них есть шанс попасть в Гильдию. Ну вы считаете, что снять красивый пейзаж может любой, рекламу и клип? Так это труд всего коллектива (начиная с продюсера и заканчивая художником, осветителем, ассистентом по фокусу и т.д.).
А у нас критерий оценки очень сложный. В первую очередь мы оцениваем портреты, создание образа, умение работать со светом, цветом, гримом, с предметным миром, с движением камеры. Иногда смотришь на экран, а там нет эмоций от увиденного, «холодное» изображение. Да, красиво, но не трогает — холодно. К сожалению, ре-жиссеры и продюсеры, а иногда и артисты, подталкивают их снимать по системе «чтобы видно, слышно и главное быстро». Да, красиво, цветное изо, бывает, что и музыка ничего. Но «холодное» изображение влияет на «холод» монтажа, а в итоге — восприятие фильма. Так себе. Никаких эмоций!
— В вашей студийной мастерской много аппаратуры: токарные, сверлильные станки, швейная машинка, разные устройства. Зачем они вам?
— Я ведь начинал работать при СССР. Тогда не всё, что нужно, было в распоряжении кинооператора. Новая техника из-за границы была просто недоступна. Делалось всё на коленке: фильтры, зеркала, осветительные приборы, тележки и даже киносъемочные объективы. Если ты что-то задумал, сделай сам. Этот постулат входит в систему русской школы кинооператорского мастерства.
— Вам не обидно, когда вся слава после фильма достаётся актерам и режиссеру, а Вы, оператор, хоть и получали в жизни престижные награды за своё мастерство, широкой публике неизвестны?
— Этот список можно про-должать: кроме операторов славой обделены художники-постановщики, художники по костюмам, гримёры — список можно продолжать и продолжать. Но мне, например, приятно, когда о кино говорят: «Получилось». Я радуюсь за коллег, за весь коллектив.
Кстати, об операторе вспоминают, когда кино оказалось слабым, неинтересным. И тут два варианта: скажут, что режиссёр подкачал, а вот оператор спас картину! А могут сказать, что актеры молодцы, режиссёр молодец, а вот оператор мог бы, если бы захотел, снять поинтересней. Поэтому хорошо, что не вспоминают: и у нас бывают творческие неудачи. А вот почему? Это уже другой разговор, и долгий.
— Как относятся к Вашей профессии в семье? Хотите, чтобы Ваша дочь связала свою жизнь с кино?
— Моя вторая половина тоже киношница, она работает со мной в качестве второго оператора. Дочь пошла по моим стопам: уже в двух картинах снималась, пока в эпизодах. Спросил: — Ну как? — Она: Да нормально. — И всё! Ей сейчас девять. Так что будущее её пока не определено.
— Радик Салихович, спасибо Вам за интервью. С наступающими праздниками поздравляем Вас и весь коллектив Черноморской киностудии!
Асим ОМАРОВ,
Михаил ЗЕЛЕНЧУКОВ.
Фото из архива Радика Аскарова.
Данная статья была опубликована 24 декабря 2021 года в № 13 газеты «Горожанин-Геленджик».
